Статья в газете «ИСПЫТАТЕЛЬ» (№ 44 от 31 декабря 1997 года и № 1 (45) от 7 января 1998 года)
От редакции: понимаем, публикуемый материал - не совсем новогодний. Но, как говорится, из песни слов не выкинуть, из истории - фактов, событий. Тем более, есть у нас и такие, о которых забывать не следует…
В канун Нового года двенадцать лет назад из Афганистана возвратилась группа военнослужащих института. 30 декабря 1985 года, когда все полёты военных самолётов в связи с новогодними праздниками были уже запрещены, на аэродроме Ахтубинска приземлился институтский Ан-26, бортовой номер 02. В возвратившуюся группу входили офицеры пятого управления института подполковники Л. Р. Подлесный, А. В. Занин, М. Е. Пархимович и экипаж самолёта с командиром экипажа майором В. Г. Савчуком. Возглавлял группу начальник отдела пятого управления полковник Н. Н Бужинский.
Пролетая над пустынным восточным побережьем Каспия, командир корабля попросил старшего группы разрешить расстрелять остаток тепловых патронов-ловушек, и в мирном небе Родины прозвучали глухие хлопки, вспыхнули яркие шары с длинными дымными хвостами. В самолёте раздалось дружное "ура!": до дома оставалось каких-то 400-500 километров, напряжённые афганские будни навсегда остались позади.
А всё начиналось летом 1984 года со звонка начальнику института из Москвы. Заместитель Главкома ВВС по вооружению просил по возможности выполнить просьбу маршала авиации Е. Я. Савицкого направить в Одессу полковника Н. Н. Бужинского с его специалистами для того, чтобы сдвинуть с мёртвой точки испытания новой аппаратуры в ходе учений в Одесском военном округе.
Этих испытаний в планах нашего института не было. Работу проводил институт МО из подмосковных Мытищ, а разрабатывал аппаратуру Казанский НИИ. Причём разработана аппаратура была по инициативе маршала Савицкого, и он опекал и "проталкивал" её, используя свой огромный авторитет. Естественно, замглавкома не смог ему отказать.
В связи с загруженностью отдела плановыми работами были командированы в Одессу только полковник Н. Н. Бужинский и подполковник А. В. Занин. Из-за трудностей в летнее время с билетами на самолёты МГА наши инженеры вылетели из Волгограда лишь через три дня. За это время нетерпеливый маршал ещё раз звонил, уже непосредственно начальнику института. Видимо, там действительно дела шли плохо.
В Одессе наших специалистов встречал полковник из штаба ВВС округа, в гостинице был подготовлен номер "люкс". А утром следующего дня, несмотря на ненастную погоду и низкую облачность, на вертолёте, которым управлял сам командующий ВВС округа, офицеров института доставили, что называется "пред ясны очи" маршала Савицкого. Чувствовалось, что специалистов нашего института ценят и относятся к ним с уважением.
Маршал коротко обрисовал обстановку, поставил задачи, выслушал соображения прибывших. Для проведения испытаний в ходе учений были задействованы мотострелковые части Одесского округа, а также вертолёты полка, базировавшегося на аэродроме "Рауховка", и самолет Су-25 с аэродрома в городе Тирасполь. Было решено, что полковник Бужинский возьмёт на себя общее руководство испытаниями, находясь в Рауховке, подполковник Занин будет организационно-методически обеспечивать полёты Су-25.
Благодаря усилиям и опыту наших специалистов удалось не только развернуть испытания, но и до окончания учений были получены все необходимые материалы.
Следующий этап разработки аппаратуры предусматривал её проверку в горных условиях, так как создавалась она специально для нужд войск, находившихся в Афганистане. На этот раз специалисты института были привлечены для разработки программ и методик и для подготовки авиационной техники, а один из самолётов института –Ан-26 б/н 02 – был оборудован аппаратурой как самолёт-лаборатория. Работы проводились в январе 1985 года на базе вертолётного полка, располагавшегося на окраине столицы Южной Осетии города Цхинвали, а Ан-26 летал с военного аэродрома, находившегося в окрестностях Тбилиси.
Аппаратура состояла из бортовой и наземной частей. Полётные задания для вертолёта Ми-24 разрабатывал подполковник Пархимович, а для самолёта-лаборатории подполковник Занин. Наземной аппаратурой занимались инженеры НИИ из Мытищ и офицеры из аппарата заместителя министра обороны по вооружению. Руководил испытаниями снова полковник Бужинский. Прилетал в Цхинвали и маршал Е.Я Савицкий.
По результатам испытаний было решено провести окончательные войсковые испытания аппаратуры в Афганистане. Почему окончательные? Да потому, что аппаратура, как уже говорилось, разрабатывалась по устным указаниям высоких начальников, без не то что тактико-технических требований, но даже без технического задания военных заказчиков, и её "лицо" рождалось в ходе разработки и проверок в натурных условиях. По мнению разработчиков, которое всячески поддерживалось маршалом Савицким и некоторыми руководителями из Министерства обороны, результаты испытаний в Одесском округе и Цхинвали позволяли надеяться, что войска в Афганистане примут аппаратуру на "ура", а это позволит запустить её в производство, минуя рутинную, по их мнению, систему разработки и испытаний военной техники, сложившуюся в Советском Союзе.
Началась подготовка к войсковым испытаниям в условиях боевых действий в Афганистане. Бортовой аппаратурой были оборудованы четыре самолёта Су-25, четыре вертолёта Ми-24 и четыре вертолёта Ми-8.
Предполагалось использовать и самолёт-лабораторию Ан-26. Было изготовлено несколько комплектов наземной аппаратуры. Всю эту технику собрали на аэродроме в Чирчике под Ташкентом и в июле-августе 1985 года провели полномасштабные работы по оценке готовности техники и людей к испытаниям в Афганистане.
В работах, кроме уже упоминавшихся специалистов института, принимали участие лётчик-испытатель первого управления полковник В. Н. Музыка и лётчик-испытатель вертолётов из четвёртого управления полковник В. С. Сычужкин. Из Афганистана были вызваны лётчики боевых полков, которые прошли обучение под руководством лётчиков и инженеров института. Из войск Туркестанского военного округа была выделена мотострелковая рота с двумя офицерами, которые осваивали наземную аппаратуру. Затем вся боевая техника была перебазирована в Афганистан.
Приказом министра обороны была назначена оперативная группа, возглавлять которую должен был заместитель начальника боевой подготовки ВВС генерал-майор авиации Л. Л. Супран. Заместителями начальника оперативной группы были назначены полковник Е. А. Вишневский из аппарата заместителя министра обороны по вооружению и полковник Н. Н Бужинский. В опергруппу было включено более двух десятков офицеров, в том числе от института четыре офицера пятого управления и экипаж самолета Ан-26, два летчика из Липецкого центра боевой подготовки.
Рвался полететь в Афганистан и боевой маршал Савицкий Е.Я., но ему не разрешили, так как не было гарантии безопасности для его жизни. А о такой гарантии для остальных, как и для всего личного состава 40-й армии, речь вообще не велась: на войне стреляют не по мишеням.
13 ноября 1985 года оперативная группа пересекла границу. Летели далеко не все. Часть офицеров из центральных управлений МО и ВВС по разным причинам осталась дома. Да и в процессе испытаний в Афганистан только эпизодически прилетали и генерал Супран, и полковник Вишневский.
Специалисты же института, а также офицеры из Мытищ, ИАС ВВС и ряд офицеров центрального аппарата пробыли в Афганистане "от звонка до звонка", пока не была полностью выполнена программа испытаний. На боевых вертолётах летали лётчики ВВС 40-й армии, на самолётах летал и один лётчик из Липецкого центра подполковник А. И. Янгаев.
Экипаж самолёта Ан-26, наряду с испытательными полётами, по просьбе командования армии и по согласованию с руководством оперативной группы привлекался и для решения специфических задач, например, для доставки трофейного оружия в Кабул из Герата, Кандагара, Джелалабада и других точек.
Наши офицеры М. Е. Пархимович и А. В. Занин находились в боевых полках, соответственно в Кабуле и Баграме. Руководили работой полковник Н. Н Бужинский и подполковник Л. Р. Подлесный. Располагались они непосредственно в штабе армии (во дворце Амина), где при оперативном отделе штаба была выделена специальная комната с необходимыми средствами связи.
Все вопросы планирования использования авиатехники в интересах испытаний при проведении боевых операций войсками 40-й армии, а также придания личного состава оперативной группы, в том числе солдат из входившей в состав опергруппы мотострелковой роты, решались через командующего авиацией 40-й армии генерал-майора авиации Колодия и начальника штаба армии генерал-майора Сергеева. Отдельные решения принимал сам командующий 40-й армией генерал-лейтенант И. Н. Родионов.
Особо масштабное использование авиатехники с испытываемой аппаратурой было в ходе проведения кандагарской операции в декабре 1985 года. При этом офицеры опергруппы обеспечивали не только подготовку аппаратуры, но и прорабатывали задания, инструктировали лётчиков и наземных операторов, а после возвращения с задания собирали необходимую информацию и оформляли отчетную документацию.
Офицеры оперативной группы, курировавшие наземную аппаратуру, действовали непосредственно в боевых порядках мотострелковых и десантных подразделений. К счастью, потерь и ранений личного состава оперативной группы удалось избежать. Порой этому содействовал простой случай.
Так, однажды планировалось направить расчёт наземных операторов с офицером на спецзадание в составе группы спецназа. Группа вылетала на вертолёте Ми-8 и была экипирована из расчёта автономных действий в течение нескольких суток. Она брала с собой так много боеприпасов и оружия, что для испытываемой аппаратуры и расчёта для работы с ней не хватило места в вертолёте. А тот вертолёт был сбит душманами ...
Программа испытаний была выполнена за полтора месяца. Увы, аппаратура, особенно её наземная часть, возлагавшихся на неё надежд не оправдала, хотя полученные материалы позволяли более обосновано разработать тактико-технические требования на новую подобную технику.
Доложив командованию МО о выполнении программы, руководители оперативной группы получили разрешение возвращаться в Союз. Специалисты института улетали с кабульского аэродрому на своей "Аннушке", остальной состав убывал "большим" самолётом в Москву.
Наш ноль-второй, выписывая крутую спираль и отстреливая тепловые ловушки, постепенно набирал высоту, и наконец, лёг на курс домой. Время шло. Внизу совсем близко проплывали заснеженные вершины гор, и вдруг штурман сообщил, что самолёт пересёк границу.
Всё! Теперь, считай, дома. Дальше был аэродром в Ташкенте, были пограничники и таможенники, была ночёвка в Небит-Даге и тот салют над побережьем Каспия.
Командующий 40-й армией лично направил министру обороны специальное письмо-доклад о работе оперативной группы и участии её личного состава в боевых действиях частей и подразделений армии с ходатайством распространить на членов оперативной группы льготы, предусмотренные для личного состава 40-й армии, для, так сказать, "коренных" афганцев.
За успешное выполнение специального задания в составе ограниченного контингента советских войск в Афганистане (так было сказано в указе Президиума Верховного Совета СССР и в приказе министра обороны) большинство офицеров оперативной группы, в том числе и специалисты института, были награждены орденами и медалями, остальные поощрены командованием.
Е.КОНДРАШОВА, военнослужащая.
